Волгоградца осудили за выстрел в бандита с ножом (4 фото)

Сейчас в Госдуме готовится к рассмотрению законопроект о самообороне, причем Верховный суд, МВД и Минюст руками и ногами против него. Они возражают очень изощренно, говоря, что будет очень трудно отличить при защите жилища самооборону от самосуда. Ни в одной стране, где этот закон действует, такой проблемы нет. Попал на чужую территорию, да еще с нехорошими намерениями, получи сполна все, что тебе положено, и никто не будет виноват. А у нас надо еще доказать, что выстрел в преступника – самооборона, а не самосуд.
Сейчас о законопроекте идет дискуссия на сайте движения «Право на оружие» и возражения Минюста, МВД и Верховного суда обсуждаются саркастически. Получается, что не хотят наши правоохранители и судьи, чтобы им было трудно. Вот такие они, замученные трудностями. Зато гражданам легко. Легче не придумаешь – получи пулю от преступника и покойся с миром».
Известный писатель Михаил Веллер также убежден в том, что осужденный за превышение пределов самообороны мужчина действовал сообразно обстоятельствам и поэтому не должен был оказаться на скамье подсудимых. Сама же история суда над фактически потерпевшим представляется ему «до ужаса типичной и до боли знакомой».
«В этой истории нет абсолютно ничего нового, – сообщил V1.ru господин Веллер. – Можно только повторить то, что всем известно и еще одну вещь, которая известна, пожалуй не всем. Первое – законы существуют не для того, чтобы судили по букве закона. Они существуют для того, чтобы судили по совести, в рамках закона. Следует понимать, что закон – это проекция совести на плоскость реальности.
Закон – это попытка описать, формализовать и зафиксировать представления людей о должном, идеальном и справедливом. То есть наше представление о справедливости – первично, а закон – вторичен. Закон – это производное от них. Но поскольку плоскость реальности – не ровная, как стол, а бугристая, и в каждом отдельном случае имеют место свои особенности, вот для этого суд и должен иметь совесть и принимать во внимание все обстоятельства.
Следующий момент – совершенно понятно, что суд должен быть абсолютно независим. Поскольку суды абсолютно зависимы, все разговоры о правосудии – не более, чем привычное лицемерие.
Второе – понятно, что уже в течение многих веков во всех приличных странах сколько-нибудь серьезные случаи рассматривает суд присяжных. И суд присяжных абсолютно независимый, и решения присяжных не может отменить никто, вплоть до государя-императора. Поскольку у нас нет ничего подобного, о правосудии речь идти не может.

Третье – национальность нападавших и их вероисповедание не имеют ни малейшего значения. Будь они эскимосы, австралийские аборигены, китайцы или свои, российские славяне – закон должен быть для всех абсолютно один. Разница только в том, что ментальность у разных народов несколько различная, и если русский на Кавказе сделал с кавказской девушкой то, что позволяют себе сплошь и рядом кавказские юноши в России, то этого русского юношу зарезали бы на месте, а суд сказал бы, что он сам зарезался, или что преступников не удалось найти.
Наши суды не только, на мой взгляд, продажны, но и, к сожалению, глубоко наплевательски относятся к собственным гражданам. То есть, возникает ощущение, что русский человек не может быть чиновником, русский человек не может быть судьей в России, потому что вдруг он начинает напоминать агента Пентагона – начинает работать во вред собственной стране и собственному народу. Потому, видимо, государь-император Петр Алексеевич велел нанимать их из немцев, голландцев, шведов и прочих. Потому что они несколько более склонны к справедливости, объективности и порядку. К нашему с вами величайшему стыду и прискорбию.
Последнее – если человек переступает черту закона, то более закон не должен его защищать. В тех странах, где казнят за торговлю наркотиками, наркотиками не торгуют. В тех странах, где рубят руки за воровство, не воруют. Разве что от воровства в особо крупных размерах люди не могут удержаться – в Китае регулярно расстреливают подпольных миллионеров и казнокрадов.
И в тех странах, где казнят за убийство, практически не убивают. Представляется, что все эти опыты нам полезно было бы перенести на свою почву, но сначала необходимо сменить все органы внутренних дел, да и все прочие правоохранительные органы. Я предполагаю, что до тех пор, пока не будет сменена вся государственная структура, мы десятилетие за десятилетием и будем вопить об одном и том же – все это уже смертельно надоело! – о том, что нас обижают, но наши судьи, почему-то, подлы и продажны».