Американка из России про Отечественную Войну (16 фото)
- 25 сентября 2014
- Познай МИР
Американка уже 17 лет живет в глухой деревеньке на Брянщине около границы с Украиной.Замужем,трое детей.Выпустила книгу на английском языке. Отрывки из нее выкладывает в своем ЖЖ, часть выложена ниже.
В своем ЖЖ она на хорошем русском языке рассказывает о своей жизни,причем с удивительной доброжелательностью и вниманием.Я думаю,многим будет интересно посмотреть на себя глазами нечужой иностранки,особенно в наше оголтелое время.
Далее от первого лица:
В мои первые годы в деревне моим лучшим другом была Ольга Ивановна. Восьмидесятилетняя бабуля терпеливо рассказывала мне много интересных историй из своей жизни, которая длилась почти весь 20-й век. Она родилась в 1920 году и помнила все, что происходило с ней в течение непростого периода в истории страны и нашей деревни: коллективизация, раскулачивание, голод, война и партизанское движение, тяжелое послевоенное время, перестройка и многое другое. Она потеряла своего мужа на войне и жила вдовой более 60 лет. Она совершенно одна вырастила двоих дочерей и ухаживала за пожилой мамой. А третью дочь похоронила, когда той было всего восемь лет. Столько горя и печали она видела в своей жизни, а все равно она осталась жизнерадостной и излучала доброту и свет. Она была и знахаркой, и в Бога верила (она всегда читала молитву и крестилась перед едой), а также полагалась на лесных нимф и народные приметы. Ее рассказы о деревне Чухраи вошли в основу моей книги «Гнездо аиста» (The Storks’ Nest, на английском). Шесть лет назад Ольги Ивановны не стало. Ушла из жизни мой единственный собеседник из коренных жителей Чухраев.
Скоро 17 сентября. В этот день в 1943 году Брянщина была освобождена от немецев. Немалую роль в этой победе сыграли Брянские партизаны. И в поддержку партизан свой вклад внесла и Ольга Ивановна. В память моего друга я хочу поделиться с Вами следующей историей, из ее уст. Это выдержка из моей книги, переведенной читательницей Анной Марковой. Выкладываю этот очерк четырьмя частями, немного каждый день до 17 сентября. Учитывая трудную нынешнюю обстановку в Украине, возможно, что кто-то захочет эту тему поднять здесь в комментах. Я очень прошу этого не делать. Есть другие форумы, где это можно активно обсуждать.
Часть 1.
- Расскажите мне про войну, - попросила я Ольгу Ивановну.
- А что ты хочешь узнать? – удивилась она.
- Все. Про войну, как вы жили в лесу, как потом выживали.
- Хорошо, устраивайся поудобнее, - спокойно сказала она. – И запасись временем.
Я села на стул рядом с печкой и приготовилась слушать, уставившись на оранжевые угольки.
- Перед самым началом Великой Отечественной войны, - начала она, - мне приснился сон. Деревянный сундук у меня в прихожей стоял пустой с открытой крышкой. Одежда и другие вещи валялись на полу. Я проснулась и растолкала моего мужа, Павла, чтобы он вышел на улицу и посмотрел все ли в порядке. Он вышел и сказал, что все в порядке. Мне снова приснилось то же самое. Я встала и зажгла свечку, чтобы проверить самой. Все было на месте. На следующий день я спросила одну бабку в деревне об этом сне. Она сказал, что это значит, что я скоро овдовею. Мне было двадцать, и я была беременна вторым ребенком, так что я постаралась выбросить все это из головы.
Я помню, как я с другими женщинами чистила зернодробилку в поле, когда мужик из деревни прокричал, чтобы мы быстро возвращались. Мы все собрались около магазина, где нас ждал районный милиционер из Суземки.
- Я привез плохую новость, - сказал он. - На нас напал Гитлер. Началась война.
- Это было 22 июня 1941 года, - продолжала она, - я была на восьмом месяце беременности. Вскоре все наши трудоспособные мужики получили повестки и были призваны в Красную армию. Павел пошел на призывной пункт и попросил отсрочку, пока не родится ребенок.
- Я хоть узнаю, кто родится – мальчик или девочка, - попросил он.
Ему разрешили остаться до третьей, последней, мобилизации – до 12 августа, когда последние мужики из деревни – старые, молодые, больные и даже руководство – отправились на войну.
- Моя дочка Настя родилась 12 июля 1941 года, - продолжала Ольга Ивановна. – Когда Павел спустя месяц ушел, мы проводили его до берега Неруссы. Павел держал нашу новорожденную девочку на одной руке, а другую – двухлетнюю – на другой.
На берегу реки Павел печально посмотрел на младенца и сказал:
- Я молю Бога, чтобы он забрал тебя к Себе и освободил твою мать.
- Я видела его тогда в последний раз, - сказала она.
Я перевела взгляд с тлеющих огоньков на Ольгу Ивановну и увидела, что лицо ее печально, а взгляд где-то далеко. Пока она говорила, я сидела, не шевелясь, стараясь представить, через что ей пришлось пройти. Все следующие две недели я приходила к ней, чтобы услышать продолжение ее рассказа. Еще я взяла в библиотеке в Суземке книги о войне и Брянских партизанах, чтобы восполнить пробелы. Но больше всего меня потрясли ее рассказы. Я больше всего хотела узнать о том, что происходило на самом деле от нее, как от очевидца.
Скоро Ольга Ивановна и другие жители деревни узнали, что немецкая армия заняла Брянскую и соседние области – Орловскую и Смоленскую. К ноябрю 1941 года немцы дошли до пригородов Москвы. Ольга Ивановна помнила, что впервые немцы появились в Чухраях осенью 41-го года. Трое немецких солдат пришли и забрали свинью у одной женщины, дав ей за нее пять немецких марок. Но немцы не контролировали Чухраи и окрестные места. Русские, которые оказались по эту строну фронта, те, кто вернулся домой и мальчишки, которые мечтали о борьбе, организовали движение сопротивления. Они образовали партизанские группы, которые перемещались под прикрытием Брянского леса. К ним присоединялись чехи, словаки и венгры, которые дезертировали из немецкой армии. Партизаны совершали рейды по деревням и городам, чтобы уничтожать предателей, работавших на немцев - полицаев.
Советская власть поддерживала партизанское движение, считая его эффективным способом борьбы с врагом на оккупированных территориях. Советские самолеты по ночам пролетали над Брянским лесом, сбрасывая тысячи парашютов с оружием, боеприпасами, едой и военной одеждой. При поддержке из Москвы и с помощью окрестных деревень партизаны (к концу войны их насчитывалось более шестидесяти тысяч) получили контроль над Брянским лесом. Они вытеснили врага из важных территорий, выгнали их из пятисот городов и освободили более двух тысяч человек к апрелю 1942 года. Они создали три партизанских зоны на юге, западе и севере Брянского леса.
Чухраи и соседний Смелиж находились в центре южной партизанской зоны. Деревенские жители помогали партизанам всем, чем могли. Они шили нижнее белье из парашютов и куртки из холщовых мешков, которые им сбрасывали с самолетов. Они давали еду и кров. Ольга Ивановна помнила, что двадцать два партизана ночевали у нее в избе на полу. Она сварила им кастрюлю каши. Одна из них была женщина. В другую ночь кто-то принес мешок муки и попросил испечь хлеб.
Партизанка:
